Наваринский бой

 

 

В 11 часов 8 октября союзные эскадры в строю двух кильватерных колонн начали движение в Наваринскую бухту. Правую колонну составляли английские и французские корабли, подветренную левую — русские. Вице-адмирал Кодрингтон следовал на своем флагманском корабле «Азия» в голове правой колонны. На самом близком расстоянии от англичан шла в боевом строю русская эскадра, имея в голове флагманский корабль «Азов». Французские корабли не смогли своевременно занять свои места в правой колонне. Когда английская и русская эскадры начали входить в Наваринскую бухту, совершенно неожиданно для русских Кодрингтон прислал к Гейдену своего флаг-офицера с приказанием лечь в дрейф и пропустить вперед французов. Хотя незаконность этого приказания Кодрингтона была очевидна, так как выполнение его ставило русскую эскадру в тяжелое положение, Гейден не счел себя вправе

 

 

 

 

 

рассуждать о законности приказания в боевых условиях, он уменьшил ход своей эскадры и дал возможность французским кораблям войти в Наваринскую бухту за английскими. Русский командующий поступил так потому, что руководствовался высоким пониманием долга и дисциплины.

Около 13 часов Кодрингтон со своими кораблями спустился в Наваринскую бухту и стал на якорь согласно диспозиции. Корабли французской эскадры, следуя за англичанами, также вошли в бухту и стали занимать свои места по диспозиции. Турки и египтяне не проявили никаких враждебных намерений по отношению к англо-французским кораблям. В свою очередь англичане и французы, желая избежать боя, также не открывали огня. Но как только в бухту начали входить русские корабли, батареи крепости и батареи острова Сфактерия открыли сильный перекрестный огонь по ним. В историческом журнале эскадры Гейдена говорится, что под действием многочисленной артиллерии неприятеля, в густом пороховом дыму «русские корабли заняли свои места по диспозиции в Наваринской бухте с таким искусством, что оное принесло бы честь и тогда, если бы это делали в обыкновенное время и при всех для сего благоприятных обстоятельствах». Следуя указанию флагмана, русские корабли, находясь под перекрестным огнем, до тех пор не открывали огня, пока корабли не заняли своих мест согласно приказу.

Предательская линия поведения Кодрингтона в отношении своего русского союзника уже тогда была более или менее очевидной для командования русской эскадры. Об этом прямо сказано в историческом журнале эскадры Гейдена.

«...Вице-адмирал Кодрингтон, — говорится в этом журнале, — с тремя своими кораблями и прочими судами его эскадры первый вошел в порт Наварин, ведя за собою последовательно всю правую или наветренную колонну, оставляя позади левую или подветренную, приказав начальнику оной (левой колонны. — Авт.) лечь «в дрейф, чтобы пропустить французов.

...Трудно угадать, почему адмирал Кодрингтон... не дождавшись левой колонны, пошел в порт с одной только правою, тогда когда бы ему надлежало вступить туда с обеими. Английский адмирал, сего не соблювший, подверг российскую эскадру всему огню неприятельской канонады и поставил тем предводителя оной в великое затруднение тем, что он во мраке густого дыма, под сильным перекрестным огнем неприятеля должен был вводить и устраивать оную. Но сие-то обстоятельство тем более... и делает особенную честь россиянам, при Наварине подвизавшимся, ставит их выше их союзников, которые, будучи по обстоятельствам ближе по входу в гавань, первыми туда вошли и, пользуясь спокойным ли изумлением, или может быть паническим страхом «добрых мусульман», приготовили себя к бою прежде, нежели они подумали открыть огонь, и который они (турки и епиптяне.—Авт.) начали тогда, когда увидели российский флаг в заливе (Наваринской бухте. — Авт.) развевающийся и как будто бы они его и ожидали».

 

Русские моряки показали свое превосходство не только при проходе в Наваринскую бухту и при занятии позиции для боя, но и в самом бою, сыграв решающую роль в разгроме турецко-египетского флота.

Таким образом, Кодрингтон не достиг своей цели — уничтожения русской эскадры во время ее прорыва в Наваринскую бухту и тактического развертывания. Не смог он предотвратить и разгрома турецко-египетского флота. Больше того, Кодрингтон и де Риньи оказались втянутыми в бой с турецко-египетским флотом на стороне русской эскадры.

Не встретив, как уже было отмечено, каких-либо помех со стороны турок и египтян, три английских линейных корабля («Азия», «Генуя» и «Альбион») заняли в Наваринской бухте свои места согласно диспозиции против судов турецко-египетской линии. Не встретила противодействия противника и французская эскадра, однако из-за низкой боевой готовности некоторые французские корабли не смогли занять своих мест по диспозиции. Контр-адмирал де Риньи поставил свой флагманский фрегат «Сирена» против крайнего левофлангового судна турецко-египетской линии. Следовавший за «Сиреной» линейный корабль «Сципион» столкнулся с турецким брандером, увяз своим бушпритом в вантах брандера и выпутался из них лишь к концу боя. Линейный корабль «Тридент» занял не свое место, а линейный корабль «Бреславль» стал на якорь настолько неудачно, что его ядра не могли долетать до неприятеля. Только в конце боя «Бреславль» подошел к месту боя «Азова», стал на якорь между «Азовом» и «Альбионом» и начал вести артиллерийский огонь.

Когда русская эскадра входила в Наваринскую бухту, командир английского фрегата «Дартмут» Феловес направил на шлюпке своего офицера к командиру турецких брандеров с требованием отвести их вглубь бухты. Но команда брандера, не зная намерения англичан, открыла по шлюпке ружейный огонь, в результате которого офицер и часть гребцов были убиты. С фрегатов «Дартмут» и «Сирена» ответили также ружейным огнем, заставившим всех людей, находившихся на брандере, броситься в воду.

В ответ на ружейную стрельбу «Дартмута» и «Сирены» с египетского корвета был сделан пушечный выстрел по флагманскому фрегату французов. Так стихийно началась артиллерийская перестрелка.

Когда бой уже разгорелся, Кодрингтон послал на шлюпке своего парламентера на корабль египетского флагмана Мухарем-бея с предложением прекратить стрельбу. Но парламентер при подходе к кораблю Мухарем-бея был убит. Египетский корабль открыл артиллерийский огонь по английскому флагманскому кораблю «Азия». Одновременно по «Азии» вел огонь корабль турецкого кагжтан-бея, а также другие неприятельские суда, стоявшие во второй и третьей линиях. Кодрингтон, стремившийся уничтожить русский флот орудиями турок и египтян, сам попал в критическое положение. Его корабль потерял бизань-мачту, несколько орудий вышло из строя.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Гибель английского флагмана была неминуема. Спасением своего корабля Кодрингтон обязан экипажу русского линейного корабля «Азов». Ведя свою эскадру, русский флагманский корабль, «покрытый густым удушливым дымом, осыпаемый отовсюду картечью, ядрами и пулями, как градом, прокладывал себе путь посреди брандеров, производя сам страшную всеразрушающую пальбу, быстро достигнув цели своей — неприятельских линий, стал от оных в расстоянии пистолетного выстрела на якорь со шпрингами и убрался парусами в одну минуту. Тогда положение англичан переменилось, ибо их сопротивники начали слабее и слабее действовать, но зато «Азов» обратил на себя общее внимание врага.

«...Храбрый и опытный капитан Лазарев, находясь попеременно в разных местах корабля своего, управлял оным с хладнокровием, отличным искусством и примерным мужеством, личным присутствием ободряя мужественный экипаж свой, искусно направляя действие артиллерии, ускорял тем разрушение сил оттоманов».

Вскоре и другие русские корабли и фрегаты, заняв свои места по диспозиции, открыли по неприятелю артиллерийский огонь, чем значительно облегчили положение «Азова».

«Азов», ведя меткий огонь по врагу, нанес крупные повреждения фрегату турецкого флагмана Тахир-паши. Этот фрегат вынужден был обрубить якорные канаты и выброситься на берег. Тахир-паша перенес свой флаг на другой фрегат. Затем «Азов» атаковал 76-пушечный турецкий корабль, который до этого вел бой с английским линейным кораблем «Альбион». Меткий и мощный огонь «Азова» причинил турецкому кораблю страшные разрушения. Будучи не в состоянии сопротивляться артиллерийскому огню, турецкий корабль обрубил якорные канаты и устремился на «Азов» с целью взять его на абордаж, однако, встретив сильный огонь «Азова», вынужден был повернуть и выброситься на берег. Продолжая бой, «Азов» потопил флагманский корабль Тахир-паши, еще два больших неприятельских фрегата и два корвета. Сам Тахир-паша спасся от гибели тем, что сумел вовремя бежать на маленький островок, где и находился до утра следующего дня.

В самый тяжелый для «Азова» момент, когда он вел бой с одним линейным кораблем, пятью фрегатами и многими судами второй и третьей линий врага, М. П. Лазарев оказал непосредственную помощь английскому флагманскому кораблю «Азия», который терпел бедствие от корабля египетского флагмана Мухарем-бея. У корабля Мухарем-бея был перебит шпринг, и он повернул к «Азову» кормою. По приказанию М. П. Лазарева 14 орудий «Азова» немедленно открыли огонь по египетскому кораблю. В течение получаса корма неприятельского корабля была совершенно разбита и вызван огонь в констапельской в результате чего корабль загорелся, а затем взорвался.

Позднее, в письме к своему другу Рейнеке, Нахимов писал: «Не было места, куда бы ни сыпались книпеля, ядра и картечь. И ежели бы турки не били нас очень много по рангоуту, а били все в корпус, то я смело уверен, что у нас не осталось бы и половины команды... Сами англичане признаются, что при Абукире и Трафальгаре ничего подобного не было...».

Неустрашимо вели бой и экипажи других русских кораблей и фрегатов. Линейные корабли «Гангут» (командир капитан 2 ранга А. П. Авинов), «Иезекииль» (командир капитан 2 ранга И. И. Свинкин) и «Александр Невский» (командир капитан 2 ранга Л. Ф. Богданович), следуя в Наваринскую бухту за «Азовом», потопили три атаковавших их неприятельских брандера и, несмотря на сильный огонь врага, точно заняли свои места по диспозиции.

«Гангут», став на якорь левее «Азова», немедленно открыл артиллерийский огонь по фрегату Тахир-паши, чем помог своему флагманскому кораблю. Одновременно «Гангут» вел стрельбу по турецко-египетским корветам и бригам, причинил им большие повреждения и заставил их покинуть свои места в строю.

«Иезекииль», заняв место левее «Гангута», атаковал 54-пушечный турецкий фрегат и много мелких судов второй и третьей линий. В самом начале боя командир «Иезекииля» капитан 2 ранга И. И. Свинкин был тяжело ранен, но, напрягая последние силы, стоя на коленях и придерживаясь рукой за канат, он продолжал командовать кораблем. Вскоре атакованный «Иезекиилем» турецкий фрегат взорвался и пошел ко дну, а другие турецко-египетские суда, сильно поврежденные, вынуждены были спустить флаги.

«Александр Невский», став на якорь левее «Иезекииля», вступил в бой с 58-пушечным фрегатом и двумя корветами; кроме того, «Александр Невский» вел огонь и по другому неприятельскому фрегату, который обстреливался французским фрегатом «Армида», Вскоре на фрегате врага были сбиты мачты, выведено из строя много пушек, и он был вынужден сдаться в плен. Затем «Александр Невский» привел к молчанию атакованные им корветы и принудил к сдаче еще один вражеский фрегат, однако французы сумели быстрее русских прибыть на него и взять его в плен. «Александр Невский» спас от гибели английский шлюп «Тельбот», а также вывел из строя батареи острова Сфактерия.

 

Русские фрегаты «Елена», «Проворный», «Кастор» и «Константин», следовавшие за линейными кораблями, достигнув своих мест по диспозиции, также успешно действовали npoтив турецко-египетских судов. «Елена» и «Проворный» нанесли поражение 50-пушечному фрегату неприятеля, заставив его обратиться в бегство. На следующий день этот фрегат потонул. Затем фрегат «Елена» вел огонь по судам второй и третьей линий, а «Проворный» действовал против 54-пушечного фрегата и 24-пушечного корвета. «Кастор» и «Константин» вели бой с корветами и батареями острова Сфактерия. Они же прикрыли английский бриг «Москито» от неприятельского огня. Этот бриг, атаковавший на правом фланге турецко-египетской линии два брандера, вскоре сам подвергся нападению вражеского фрегата, трех корветов и батарей острова Сфактерия. Он погиб бы, если бы ему не помогли русские фрегаты «Кастор» и «Константин».

К концу боя русская эскадра разгромила весь центр и правый фланг неприятельской линии.

Бой в Наваринской бухте, продолжавшийся около четырех часов, закончился в 18 часов.

 

С наступлением ночи Наваринская бухта осветилась заревом пожара: турки и египтяне взрывали и жгли свои непотонувшие, но из-за сильных повреждений непригодные для плавания суда, чтобы они не достались союзникам.

В первом часу ночи 9 октября 64-пушечный фрегат под флагом египетского адмирала, чтобы не потонуть, обрубил якорные канаты и стал отходить к южному берегу, но ветер переменился и его потащило на середину бухты, где он навалился на русский линейный корабль «Гангут». Командир «Гангута» капитан 2 ранга А. П. Авинов приказал взять вражеский фрегат на абордаж, что немедленно было выполнено командой линейного корабля. Попытка неприятеля поджечь «Гангут» не увенчалась успехом. Тогда египтяне зажгли в шести местах свой собственный фрегат, рассчитывая, что огонь перебросится на «Гангут». Энергичными действиями команды «Гангута» огонь был ликвидирован, а фрегат отбуксирован к берегу и там уничтожен.

Другой неприятельский фрегат, обращенный в брандер, также попытался свалиться на абордаж с линейным кораблем «Гангут», но был встречен сильным артиллерийским огнем и потоплен.

 

В результате боя турецко-египетский флот был разгромлен. Противник потерял свыше 60 судов, в том числе три линейных корабля, девять фрегатов, 24 корвета, 14 бригов, 10 брандеров и несколько транспортов. Оставшиеся непотопленными корабли турок и египтян имели тяжелые повреждения. Потери личного состава турецко-египетского флота убитыми и утонувшими достигали 6 — 7 тысяч человек.

Решающую роль в уничтожении турецко-египетского флота сыграла русская эскадра. Она разгромила основные силы врага, находившиеся в центре и на правом фланге, и оказала помощь англо-французам в разгроме левого фланга неприятеля.

Союзники не потеряли ни одного корабля. Однако многие корабли имели тяжелые повреждения.

Сравнительно небольшими были потери союзников и в личном составе. Русская эскадра потеряла 59 человек убитыми и 139 человек ранеными, английская эскадра—79 человек

убитыми и 205 человек ранеными, французская эскадра — 43 человека убитыми и 141 человек ранеными.

Русские моряки показали в Наваринском бою непревзойденный героизм и еще раз продемонстрировали превосходство русского военно-морского искусства.

«Не нахожу достаточных выражений, дабы изъяснить в. в-ву храбрость, присутствие духа и усердие капитанов, офицеров и нижних чинов, оказанные ими во время кровопролитного сего сражения,—доносил Гейден,—они дрались, как львы, против многочисленного, сильного и упорного неприятеля, а в особенности отличились капитаны Лазарев, Авинов, Свинкин, Богданович и Хрущев».

За этот бой кораблю «Азов», впервые в русском флоте, был присвоен кормовой георгиевский флаг.

Командир «Азова» капитан 1 ранга М. П. Лазарев показал себя как образцовый боевой командир. «К чести капитана Лазарева я должен всеподданнейше присовокупить, — доносил Гейден, — что строгая дисциплина, ежедневные учения по пушкам и порядок, в коем служители всегда содержались, были причиной и чему я совершенно обязан, что корабль «Азов» действовал с толиким успехом в поражении и истреблении неприятеля».

В Наваринском бою на корабле «Азов» отличились лейтенант П. С. Нахимов, мичман В. А. Корнилов, гардемарин В. И. Истомин — ученики и сподвижники М. П. Лазарева и

будущие герои Синопа и Севастополя.

В России с радостью встретили известие об этой крупной победе. Участники Наварина были награждены. Иначе отнеслись к этому событию англичане. Король в своей тронной речи назвал разгром турецко-египетского флота досадной случайностью. Действия Кодрингтона были оценены как излишне поспешные и политически вредные.

Правда, Кодрингтон тоже был награжден орденом. Но о действительном отношении английского короля к своему адмиралу говорит приписка на полях наградного приказа: «Я

посылаю ему ленту, хотя он заслуживает верёвки». Вскоре Кодрингтон был отозван в Англию и получил отставку.

Турецкое правительство возложило ответственность за разгром турецко-египетского флота на русскую эскадру. Оно объявило расторгнутыми все договоры, заключенные между Турцией и Россией. Русское судоходство по Босфору и Дарданеллам было запрещено, русские суда задерживались, а товары конфисковывались. Султан выпустил воззвание, в котором призвал мусульман к священной войне против русских.

Начавшаяся в 1828 г. русско-турецкая война закончилась в 1829 г. поражением Турции и подписанием договора, по которому Греция получила независимость.

 

 

Итоги и выводы

 

 

1. Уничтожение основных сил турецко-египетского флота русскими моряками в Наваринском бою, поражение, нанесенное Турции русскими войсками и флотом в русско-турецкую войну 1828—1829 гг., привели к тому, что греческий народ получил независимость. Политика английского правительства, направленная на сохранение в Греции гнета турок, потерпела крах.

2.     В Наваринском бою активно действовали русские моряки. Они навязали свою волю не только врагу, но и союзникам. Прорыв русской эскадры в Наваринскую бухту и постановка кораблей и фрегатов на якорь точно по диспозиции в условиях сильного противодействия противника, а также отличная стрельба корабельной артиллерии свидетельствовали о высокой тактической выучке русских офицеров и матросов, о мастерстве русских комендоров.

3.    Командир линейного корабля «Азов» капитан 1 ранга М. П. Лазарев, следуя традиции выдающихся русских адмиралов Ф. Ф. Ушакова и Д. Н. Сенявина, наносил главный удар по неприятельским флагманам. «Азов» уничтожил фрегат турецкого флагмана Тахир-паши и корабль египетского флагмана Мухарем-бея, что дезорганизовало неприятеля и явилось одной из важнейших причин его поражения.

4.      Командующий французской эскадрой де Риньи и его командиры кораблей показали плохую тактическую подготовку. Даже в условиях полного отсутствия сопротивления противника большинство французских кораблей не смогло занять своих мест по диспозиции, а в бою они приняли весьма слабое участие.

5.     Наваринский бой показал, что турки не учли уроков Чесмы и попрежнему сосредоточивали большое число кораблей и транспортов в одной бухте близко друг от друга. Кроме того, корабли противника были неудачно расположены, и это привело к тому, что «ядра как с судов союзников, так и с турецких перелетали через залив и достигали обоих берегов, от сего транспортные суда поражаемы были не только с правого фланга союзников, но и с правого турецкого крыла».

Турецко-египетские артиллеристы били преимущественно по рангоуту и такелажу, что имело смысл лишь при бое в открытом море для лишения противника хода.

6.     Уничтожение в Наваринском бою турецких кораблей позволило эскадре Гейдена почти без помех блокировать Дарданеллы во время русско-турецкой войны 1828—1829 гг. и облегчило действия русского флота на Черном море.