С. АЛЬТШУЛЛЕР
Животные и растения поглощают из воздуха или из воды кислород и выделяют углекислый газ. Этот процесс называется дыханием.
Море тоже поглощает кислород, в море тоже образуется углекислый газ. Море тоже по-своему «дышит».
Бушует ветер. Высокие волны бороздят поверхность моря. Тучи брызг наполняют воздух, и когда мельчайшие капли воды падают вниз, каждая из них захватывает из воздуха немного кислорода. Море делает могучий вдох.
Дождевые капли тоже приносят в море кислород, захваченный ими из воздуха.
Морские растении — и микроскопические водоросли, и стометровые водоросли-гиганты — на свету выделяют в морскую воду в три-четыре раза больше кислорода, чем попадает его в море из воздуха. Так в поверхностных слоях морской воды скопляются миллионы тонн растворенного кислорода, которым дышат рыбы, моллюски, медузы — все те, кто бесчисленными стаями бороздят морские волны или плавают по воле ветров и течений.
Но животные обитают и на огромных, тысячеметровых глубинах, где царит вечная тьма и не могут жить растения.
Эти глубоководные животные питаются трупами умерших рыб, моллюсков, китов и других животных, обитающих вблизи поверхности моря. Они поедают также части отмерших водорослей, опускающихся ко дну. Пищи у жителей морских глубин достаточно. Но как попадает к ним кислород? Воды глубин не соприкасаются с воздухом. Они отделены от воздушного океана тысячеметровым слоем воды. Не может образоваться на большой глубине кислород и из углекислого газа. Углекислый газ разлагают только растения, да и то лишь на свету. А в глубине моря нет ни растений, ни света.
Ученые разгадали тайну снабжения кислородом морских глубин.
Оказывается, между глубинными слоями и поверхностью моря все время происходит обмен воды. На севере вода остывает у поверхности моря, становится более плотной и тонет, уходит к морскому дну. На ее место с юга притекает новая, согретая тропическим солнцем вода. Так образуются поверхностные течения, вроде Гольфстрима, идущего от берегов тропической Америки к северу Европы. А по дну океанов струятся холодные реки без берегов, холодные полярные морские течения, несущие донным жителям кислород, накопившийся в воде в то время, когда она была у поверхности моря.
В тех частях океана и в тех морях, над которыми зимой проносятся холодные ветры, вода у поверхности охлаждается, становится плотнее и идет на дно. В Балтийском море, например, и без всяких течений, идущих с юга или севера, кислород попадает на самое дно.
Но есть моря, отделенные от океанов узкими проливами, в которые не проникают течения. И в то же время в этих морях, расположенных на юге, вода у поверхности никогда не охлаждается настолько сильно, чтобы потонуть.
В таких морях в глубоких слоях воды почти нет кислорода. Ритм дыхания этих морей нарушен. У нас тоже есть такое море. Это — Черное море. В нем только поверхностные слои воды богаты кислородом. В центральной части Черного моря животные могут дышать только в стометровом слое воды. Ниже на многие сотни метров простираются почти безжизненные глубины.
Проникновение кислорода ко дну Черного моря затруднено и еще одним обстоятельством. Верхние слои воды в этом море разбавлены речными водами.
Только 6 больших рек, впадающих в Черное и Азовское моря (Азовское море можно считать заливом Черного), — Днестр, Южный Буг, Днепр, Дон, Кубань и Рион ежесекундно приносят в море 3280 кубических литров воды. Это значит, что едва ли мы успеем просчитать «раз», как в Черное море опрокинется как будто 160 двадцатитонных цистерн с водой. За час реки принесут уже 147 600 таких цистерн, за сутки около 3 миллионов, за год более миллиарда больших цистерн. Речная вода пресная, более легкая, чем соленая морская вода.
Поэтому даже в холодные зимы, когда вода у поверхности сильно охлаждается, она все равно не может потонуть; холодная мало соленая вода плавает, как масло, на плотной соленой воде.
Итак, в глубине Черного моря нет кислорода и нет поэтому ни животных, ни обычных растений. Зато у дна Черного моря в воде кишат особые бактерии, не нуждающиеся в кислороде, даже боящиеся его, как страшного яда.
Эти бактерии разлагают остатки поверхностных животных и водорослей, тонущих после смерти. Эти бактерии разлагают также сернокислые соли, приносимые реками в море. А при этом образуется ядовитый для всех других живых существ газ — сероводород.
Если бы в воде было много кислорода, сероводород окислялся бы, обезвредился бы. А так он скопляется в морской воде. Значит, глубина Черного моря лишена кислорода, безжизненна и отравлена сероводородом. И все это получилось потому, что нарушилось «дыхание моря».
