Трагедия Балтийского флота
9. Эвакуация
22 июня мы всей семьей в 9.00 должны были поехать отдыхать на р.Пирита. Накануне вечером мама приготовила все ,что нужно для отдыха на природе. Сложила в корзину и поставила ее в коридоре у дверей. Папа все внимательно осмотрел и одобрил. В 22.00 уложили нас детей спать, ну и сами пошли отдыхать предвкушая завтрашний отдых.
Около четырех утра раздался тревожный телефонный звонок. Отец быстро соскочил с постели(он видимо все-таки где-то в глубине ждал его)взял трубку и тихим голосом, чтобы никого не будить сказал: «Сейчас выхожу». Быстро оделся,
взял кабуру, противогаз и потихоньку вышел на улицу, там его уже ждала машина. Машина рванула с места и быстро скрылась.
Мама вскоре встала включила радио и ничего не поймет, что могло случиться за ночь. Подняла нас детей, стала кормить а сама думает, что же произошло. Решила позвонить отцу на службу, но телефон его молчал. Тогда начала звонить своим подругам Зашихиной, Пурник, но и
они толком ничего не знали. Где-то часов в 10 или11 в окно она увидела приближающую машину, это подъезжал отец. Он быстро зашел в квартиру. Вид у него был усталый, на голове вместо фуражки была одета каска, рабочий китель был весь в пыли. Мама бросилась обнимать его и со слезами на глазах спросила: «Ваня, что случилось» он тихо и спокойно сказал: « Люба, это война, собери мне пожалуйста белье, туалетные принадлежности, бритву, а я возьму кое-какие документы». Потом, из письменного стола вынул какие-то свои записи, блокноты, все это положил в портфель, накануне приобретенному по случаю(раньше он никогда не носил портфель, а обходился полевой сумкой).Собрав вещи, посадил всех нас вокруг стола и в все говорил маме, чтобы она готовилась к отъезду(еще не было в обиходе слова эвакуация), обсуждал с ней что взять с собой ,куда ехать, сказал ей ,чтобы она перезванивалась со своими подругами. Если у него будет время, то он сам позвонит, но когда это будет он не знает, обстановка очень серьезная и наш отъезд можно ожидать со дня на день. Просил маму на долго из квартиры не надолго. Потом всех нас крепко обнял и поцеловал, мама в слезах даже слово ему сказать и крепко его обнимала и не отпускала. Эта сцена мне четырехлетнему мальчишке запомнилась на все оставшуюся жизнь. Отец быстро ушел, во дворе его уже ждала машина. А мы еще долго смотрели в след, быстро удаляющейся машине.
И начались у нас тяжелые дни ожидания и тревог. Старший брат иногда мне говорил,
что мама по ночам плачет. Мамины подруги каждый день у кого-нибудь на квартире собирались и обсуждали свое будущее, постоянно беспокоились о своих мужьях, но ничего не могли поделать. Иногда кто-то из мужей смог что-то сообщить по телефону это сообщение мгновенно передавалось всем. Но это было не часто. Отец потом еще несколько раз прибегал домой не надолго то рано утром, то поздно ночью. Мы дети видели его раза два, один раз рано утром, а другой раз поздно ночью мама даже нас разбудила.
26 июля отец поздно вечером позвонил маме и сказал, чтобы она собрала только необходимые вещи и чтобы завтра ждала его звонка. Эта ночь для нас была бессонной. А тут еще на нашу беду я заболел (Игорь). Измерили температуру, оказалось 40 градусов. По внешним признакам мама определила – корь. Одна беда не приходит. Надо собирать вещи, а тут ребенок с высокой температурой начал бредить, не до вещей. Кое-что побросала в чемоданы. Правда отец предупредил – вещей много не брать. Необходимое разместилось в трех чемоданах. Все, что было нажито за время проживания в Эстонии пришлось бросить.
И вот наступило 27 июля. Мы проснулись рано. Отец позвонил в 11.20 и сказал, что машина за нами придет в 14.20, и чтобы мы были уже готовы. С машиной приедут два матроса, которые будут нас сопровождать нас до конечного пункта. Матросы также привезут проездные документы, которые он выписал нам. Документы нам он выписал на Москву и Ленинград. С матросами он передает записку с московскими телефонами его приятелей и начальников из Главного политического управления ВМФ. Сам он постарается приехать к отходу поезда, чтобы с нами проститься Поезд будет отходить в 16.30. Мама о моей болезни ему не сказала.
Около 15 часов мы приехали на вокзал. На вокзале было очень много людей и в основном это были женщины и дети .Как стало потом известно, это были жены и дети офицеров с прибрежных флотских гарнизонов. При посадке в вагоны нас с больным ребенком все женщины не пустили, беспокоясь за своих детей. Ну а когда узнали что эта семья начальника политотдела, то стали интересоваться, сколько она везет с собой вещей. Убедившись, что вещей мало, успокоились, но в вагон все же не пустили. Ну а что же делать
И тут сопровождающие нас матросы пошли искать начальника поезда. Найдя, его они объяснили ему ситуацию и попросили разместить нас в багажном вагоне. Зная, что это один из последних эшелонов он нам разрешил ехать в багажном вагоне.
В этом вагоне везли какое-то имущество: везде стояли ящики, тюки, коробки и все это охранялось вооруженными солдатами. Кое-как устроились, расселись на чемоданы. Но мама все время просила всех смотреть на перрон она все ждала, что отец вот-вот подъедет, и когда поезд уже тронулся она увидела отца в конце состава бегущего по направлению к нашему вагону, что-то ему кричала она видела его хорошо, но он ее не видел и когда он добежал до конца перрона наш вагон был уже далеко. Мама чуть не выпала из вагона и рыдая, медленно опустилась на пол, поддержанная матросами. Мы тоже плакали, ведь это была последняя наша встреча с отцом. Больше мы его не видели.
С едой и, особенно, с водой было туго, Игорь все время просил пить, температура не спадала .Но так как наш эшелон двигался медленно, пропуская все поезда идущие с военными грузами в сторону Таллинна, матросам удавалось на полустанках добыть воды и кое-что для пропитания. Охрана спецгруза, видя такое наше положение, делилась с нами своей скромной едой. Большое им спасибо.
Лекарства, которые мама успела с собой взять, уже кончились. Пришлось матросам пройти по составу и найти доктора, на наше счастье им оказалась жена одного офицера, она посмотрела ребенка и сказала, что кризис болезни уже прошел и все идет на поправку.
Но наш эшелон уже в Ленинград не пустили. Его отогнали на станцию Мга и там остановили. Простоял он там несколько часов. Видимо решали вопрос отправлять его на Урал или пропустить на Москву. Наверное, груз, который был в багажном вагоне был предназначен для Москвы. И решение было принято пропустить состав в Москву. Но тут же объявили, что по прибытии поезда в Москву все пассажиры будут пересажены в другой поезд, который пойдет на Урал.
Вокзал, на который пришел поезд в Москву был весь оцеплен милицией. И в Москву пропускали только тех ,у кого была московская прописка. Остальным пассажирам предлагалось пересесть в другой поезд идущий на Урал.
Сопровождающие нас матросы в этой суматохе вывели нас из вагона и каким-то образом перекинули нас и наши вещи через забор и так мы оказались в Москве. А они остались на вокзале, им надо было вернуться обратно в Таллинн. Через забор мы сними по прощались и расцеловались ,пожелав им благополучно добраться до Таллинна. Мама для папы передала короткое письмо о нашем «благополучном» прибытии в Москву. Но как потом стало известно маме, отец ее весточку не получил. При возвращении в Таллинн поезд в котором они ехали попал под бомбежку , и они не прибыли в свою часть, видимо погибли. Светлая им память.
Вот мы и оказались в Москве.
Кое-как мы добрались до папиных родственников (его старшая сестра), они жили в районе Киевского вокзала. Жили они в маленькой 2-х комнатной квартире, а было их четыре человека, ну и нас трое, поэтому встретили они нас без особого энтузиазма. Получилось так, что мы им свалились как снег на голову. Ведь ни отец, ни мама их не оповестили о нашем приезде. Но делать было нечего. Выделили нам угол и мы стали жить, не представляя своего будущего.
Дело в том, что фашисты во всю прыть рвались к Москве и уже бомбили ее с воздуха. Москва жила напряженной жизнью. Почти каждый день где-то часов в 17-18, а то и днем звучало по радио « Внимание воздушная тревога» и все люди на скоро, взяв только необходимое в маленький узелок, уходили в ближайшее бомбоубежище или станцию метро. Иногда прятались в траншеях, которые были вырыты в некоторых московских дворах. Вот так мы в течении месяца жили на чемоданах, ночь в метро, день в квартире.
28 июля. Гитлеровцы, понеся потери, прекратили наступление в кингисеппском, восточном, а затем и в лужском секторах. Авиация Северного фронта продолжала налеты на вражеские аэродромы. Летчики КБФ принимали активное участие в штурмовках. Самолетов и летчиков не хватало. «И-16» и «И-153» не шли в сравнение с маневренными «Ме-190». На лужском направлении разведкой установлено появление дивизии СС «Мертвая голова». Флот продолжал нести неоправданные потери. Ледокол «Лачплесис» затонул, ТЩ-51 подорвался на мине и затонул. БТЩ-203 «Патрон» сильно поврежден и не имеет хода. Мины, мины, мины! Магнитных тралов нет! Тральщики гибнут ежедневно. Кто ставит эти проклятые мины
Катера
Самолеты
Подводные лодки
Сетевые заградители «Вятка» и «Онега» выставили на Таллиннском рейде противолодочные сети протяженностью 2,6мили. «Хоть подводные лодки нас не достанут», - думали в штабе КБФ, отдавая этот приказ.
Однако кошмар продолжался. Штаб флота будоражили сообщения: «Подводная лодка С-11 подорвалась на мине и затонула. БТЩ-201 «Заря» и БТЩ-212 «Шток» подорвались на минах и затонули. Транспорт, идущий из Ленинграда, имея на борту боеприпасы, подорвался на мине и затонул.
Командир минной обороны контр-адмирал Ю.Ф.Ралль был на 10 лет старше командующего Балтийским флотом. Он окончил Морской корпус в 1912 году и начал службу мичманом Российского флота. Принимал участие в Моонзундском сражении, участвовал в гражданской войне, командовал миноносцами и линейным кораблем, был штурманом флота. В партию не вступал по причине дворянского происхождения. Юрий Федорович прекрасно знал театр военных действий, помнил координаты минных постановок времен первой Мировой войны. Как бывшего царского офицера, его держали на флоте в качестве живого справочника. Ралль был добр по характеру, его любили матросы и уважали офицеры. В 30-е годы ему довелось командовать Военно-морским училищем, быть начальником управления боевой подготовки ВМФ, командиром бригады крейсеров.
Справиться с минами он не мог физически. Подразделения тральщиков чаще всего использовались не по назначению. Корабли перевозили продукты и боезапас на острова Эзель и Даго, осуществляли транзитные рейсы на Ханко. К тральному флоту относились с пренебрежением. Тралы были старыми. Они рвались после подсечки
минрепов. О размагничивающих устройствах не было и речи. Контр-адмирал внимательно составлял карту минных заграждений и передавал флагманским специалистам штаба флота.
В Таллинн прилетел представитель Ставки, командующий авиацией ВМФ генерал С.Ф.Жаворонков. Ознакомившись с обстановкой, он информировал В.Ф.Трибуца о необходимости нанесения ударов по Берлину силами авиации КБФ. Связались с полковником Е.Н.Преображенским и приказали отобрать 15 лучших экипажей 1-го минно-торпедного полка КБФ. Жаворонков довольно потер руки, сел в самолет и удалился в Москву в сопровождении двух истребителей. Полковник стал собирать древние «ТБ-3», на которых еще в 1937 году высаживал на Северный полюс экспедицию И.Папанина знаменитый летчик М Водопьянов.
5 АВГУСТА. Создан штаб сухопутной обороны Таллинна. Его возглавил генерал-майор береговой службы Г.С.Зашихин – командующий ПВО КБФ. Руководить флотом и сухопутными войсками одновременно, командующий В.Ф.Трибуц был не в состоянии. Не было опыта. Ему был нужен надежный помощник, которого он и нашел в лице сурового генерал-майора. Этот человек по своим организаторским способностям был готов возглавить сухопутную оборону города.
Гавриил Савельевич Зашихин родился в 1898 году. Двадцатилетнего мальчишку захватила Гражданская война. С этого момента он не мыслил своей жизни без армии. Противовоздушная оборона развивалась параллельно с авиацией. Специального учебного заведения не было. Его готовили как обычного общевойскового командира. Война с Финляндией многому научила. После присоединения Прибалтики к Советскому Союзу существенно расширилась оперативная зона флота. Одновременно возникла проблема прикрытия с воздуха береговых батарей и аэродромов на островах Финского залива. Участник Таллиннского перехода на пароходе «Казахстан». Чудом спасся. Командовал корпусом ПВО, Ленинградской армией ПВО, а с августа 1943 года фронтом ПВО. После войны генерал-полковник Зашихин был командующим войсками округа и района ПВО. Умер в 1950-м году.
Противоздушная оборона Таллинна была организована хорошо. В этом состоит заслуга командующего ПВО, его заместителя полковника Позднякова и полкового комиссара Струкова. Сейчас после развала КПСС многие склонны обвинять комиссаров в карьеризме. В то время было совсем не так. Это были прекрасно образованные люди, понимающие свою роль в становлении Красной Армии. С осени 1940 года Иван Иванович Струков часто выезжает на места дислокации воинских частей и подразделений ПВО. Организовать политическую работу сложно. Многие бойцы неграмотны. Наряду с боевой подготовкой, которой занимаются строевые командиры, следует организовать быт и питание бойцов, рассказать о том, что происходит в стране. Этим занимаются политработники.
3,4 и 5-й отдельные полки зенитной артиллерии прикрывали Таллинн и Палдиски, К началу войны на всех участках ПВО флота прошло обучение личного состава стрельбе по воздушным целям, а также по наземному и морскому противнику.
немцы перерезали железную дорогу Таллинн – Ленинград и замкнули флот в тесные рамки Таллиннского залива. Авиация противника доставляла массу хлопот. Флотские батареи удачно отражали воздушные налеты. За время боев ими было сбито 23 немецких самолета. Теперь орудия ПВО вынуждены вести огонь и по наземным целям.
7 АВГУСТА. Противник в районе рейда Рохункюля в проливе Муху Вайну осуществил воздушный налет, в результате которого ТН «Спиноза» после попадания двух авиабомб затонул, а МТЩ «Смелый» при маневрировании подорвался на мине. Немцы заняли селение Кунда, отрезав Главную базу от основного фронта. Путь передислокации флота в Нарвский залив был закрыт. Моряки, потерявшие корабли, теперь бок о бок сражались с пехотинцами, проявляя беспримерное мужество и героизм. Вражеская авиация резко повысила активность, стремясь бомбовыми ударами уничтожить корабли на рейдах Таллинна, авиацию на аэродромах, подавить зенитную оборону.
8 АВГУСТА. Эсминец «Карл Маркс» при прямом попадании двух авиабомб затонул, погибло 38 человек, 47 ранено. МО-229 при прямом попадании авиабомб затонул. В этот день балтийские летчики нанесли первый бомбовый удар по Берлину. Гитлер негодовал и выговаривал Герингу, намекая на его хваленое «люфтваффе» и неприступность столицы Германии.
Командующий флотом издает приказ: «В целях маскировки фарватеров отказаться от их систематического траления и повсеместно перейти к проводке кораблей и судов за тралами». В штабе КБФ поняли, что для борьбы с магнитными минами у флота нет средств, а при таких потерях можно вообще остаться без тральщиков.
Обстановка накаляется с каждым днем. Неорганизованность на уровне высших эшелонов власти, стремление показать свою значимость сковывает действия многих командиров и политработников. Характерным примером является Директива начальника Главного политического управления РКВМФ армейского комиссара 2 ранга Рогова от 8 августа 1941 года № 51 с грифом «Совершенно секретно».
«О повышении передовой роли коммунистов и комсомольцев в боях с врагом и усилении борьбы против трусов и паникеров».
В ней приводятся примеры не совсем благополучного морально-политического состояния на КБФ. Так
«… Бывший командир Либавской ВМБ контр-адмирал Тройнин, бывший начальник штаба капитан 1 ранга Клевенский и командир Виндавского укрепсектора полковник Герасимов проявили позорящую звание командира трусость, допустили развал управления частями базы. Тройнин, Клевенский и Герасимов отданы под суд военного трибунала». Трудно сказать «плохое» об этих людях, которые оказались на передовой уже в первые минуты войны. Либава – не Брестская крепость. Это военно-морская база. Она была обречена, и Трибуц прекрасно об этом знал. Для тех, кто ее защищал, свободным оставалось только море. Тройнин и его штаб сделали все возможное для эвакуации материальных ценностей флота. Их единственная ошибка состояла в том, что они не застрелились.
Фактически командование Либавской ВМБ было подставлено в угоду личных амбиций наркомата ВМФ и командующего КБФ. Н.Кузнецов шлет телеграмму: «Либаву не сдавать». В Трибуц настаивает на эвакуации. Командующий Северо-западным фронтом отдает приказ командиру 67-й дивизии полковнику Бобовичу оставить Либаву. Интересная ситуация. Что должен делать контр-адмирал Тройнин?
Согласно Уставу
выполняется последнее приказание. Дальше начинается разборка деталей, суд военного трибунала и жертвы. Чудно
Тройнин расстрелян, Кливенский помилован и направлен на Северный флот для дальнейшего прохождения службы.
Немцы хорошо играли на психологии русских. Они прекрасно пользовались ситуацией, заведомо зная, как поступят большевики со своими командирами. Примеров было достаточно. Именно этим можно объяснить сокрытие архивных документов, которые содержат массу противоречий в действиях высших эшелонов власти.
11 АВГУСТА. БТЩ-213 «Крамболь» подорвался на мине. ЭМ «Стерегущий» подорвался на мине. Транспорт «В.Молотов» подорвался на мине и затонул. Транспорт «Алтай» от прямого попадания авиабомб затонул. Гидрографическое судно «Азимут» выставило к северо-востоку от острова Кери противолодочные сети протяженностью в 3 мили.
Франц Гальдер: « …Совершенно незначительны успехи первого дня наступления на фронте группы армий «Север». На всех участках фронта, где не ведется наступательных действий, войска измотаны. То, что мы сейчас предпринимаем, является последней и в то же время сомнительной попыткой предотвратить переход к позиционной войне. Командование обладает крайне ограниченными средствами. Группы армий разобщены для этого между собой естественными границами (болотами). В сражение брошены наши последние силы. Каждая новая перегруппировка внутри групп армий требует от нас крайнего напряжения и непроизводительного расхода человеческих сил и технических ресурсов. Все это вызывает нервозность и недовольство у командования (главком) и все возрастающую склонность вмешиваться во все детали».
Судя по тону повествования настроение у генерал-полковника менее оптимистично, чем обычно. Он ясно осознавал, что Россия далеко не Западная Европа, с которой Германия расправилась в течение месяца. Там не было такого сопротивления и самопожертвования. Из описания боевых действий 22-й мотострелковой дивизии НКВД в Прибалтике с 22 июня по 13 июля 1941 года: «После отхода за реку Наваст 22-я мсд заняла оборону: 83-й жд полк – участок Тырверу, Кундрусаре, Арусаре; 5-й мсп – 1-й батальон оборонял дефиле в районе Колгояани; 2-й батальон располагался во втором эшелоне дивизии – мыза Кабала, полковая школа прикрывала фланг 83-го жд полка в районе Ныймавере. Штаб дивизии находился на мызе Кабала. На правом фланге стоял 320-й стрелковый полк. Войска укрепляли оборонительные участки. С утра 11.07.41г. противник обрушился артиллерийским и минометным огнем по переднему краю обороны левофлангового батальона 320 сп и правофлангового батальона 83 жд полка. В 6.00 противник переправился через реку Наваст и атаковал стык 83-го и 320-го полков. Завязался ожесточенный бой, который шел около двух часов с переменным успехом, после чего 320-й сп стал отходить на Выхму, чем обнажил фланг 83-го жд полка. Противник, заняв Выхму, создал угрозу КП 22-й мсд. Немцы стремились наступать из Выхмы, но бойцы и командиры 320 сп и 5 мсп своим огнем и штыками «заперли» противника в горящей Выхме. Бой длился с утра до поздней ночи, и только в полночь стихла стрельба, противники окопались друг против друга». Пример показывает, насколько жесткой была сухопутная оборона на подходах к Таллинну.
12 АВГУСТА. Минный заградитель «Суроп», судно обеспечения «Вал» и транспорт «Даугава» при атаке с воздуха и прямом попадании авиабомб затонули.
Карта боевых действий войск Северо-западного фронта с 22 июня по октябрь 1941 года наглядно показывает характер обороны Таллинна. Командир 10-го стрелкового корпуса генерал-майор Николаев развернул свои силы на широком участке фронта от местечка Вигола до Кусало. Войска Северо-Западного фронта в составе 11-й, 48-й и 118-й дивизий заняли оборону между Чудским озером и Нарвским заливом. Выход немцам к побережью Финского залива оказался открытым. Это была ошибка, которой и воспользовался противник.
14 АВГУСТА. По приказу командующего Северо-западным фронтом К.Е.Ворошилова вице-адмирал Трибуц В.Ф. возглавил оборону Главной базы г. Таллинн. В его подчинение вошли остатки 10-го стрелкового корпуса. Драгоценное время, способствующее полноценной эвакуации Главной базы Балтийского флота, было упущено. Фашистские войска медленно продвигались вперед, огибая с юга Псковское озеро. Немецкая авиация свирепствовала. В этот день 20 «Юнкерсов» под прикрытием 10 «Мессершмиттов» ударили десятками бомб по штабу соединения ПВО и последнему аэродрому, на который только что приземлились наши самолеты. Истребители заправлялись горючим, и взлететь вовремя не успели. Через две минуты они уже горели, затем взорвалось бензохранилище и ангар. Зенитчикам удалось сбить два самолета противника.
С 15 по 18 августа Балтийский флот потерял: БТЩ-202, транспорт «Крятинга», пароход «Коралле», посыльное судно «Артиллерист», ГИСУ «Норд».
18 АВГУСТА. Несмотря на опознавательные знаки, госпитальное судно «Сибирь» было атаковано авиацией противника и потоплено. На борту находилось 600 человек раненых, все они погибли.
19 АВГУСТА. Шесть торпедных катеров противника пытались проникнуть в главную базу, но были обнаружены дозорным катером МО у острова Кери и отогнаны артиллерийским огнем. Сетевой заградитель «Онега» и четыре катера-тральщика выставили к юго-западу от острова Найссар противолодочные сети протяженностью 2,8 мили. Противник вышел на передовые рубежи обороны Таллинна.
20 августа в 07.30 начался штурм города. С целью противодействия по противнику была проведена мощная артиллерийская подготовка с участием всех кораблей. Атаки наших войск не увенчались успехом. Приходилось держаться за каждый опорный пункт и медленно отходить. 14.00 началось наступление на город. 254 дивизия, развернув свои силы с запада на восток, наступает вдоль Нарвского шоссе. 41 и 217 дивизии наносят главный удар на смежные фланги вдоль Тартуского шоссе. 594 и 291 отдельные полки ищут бреши в обороне города. Их наступление поддерживает авиация 1-го воздушного флота.
21 АВГУСТА. Противник в составе 594 и 291 отдельных полков с рубежа Вигала-Карбла вышли к реке Казари. 217-я дивизия заняла Рапла, а 254-я местечко Ягала. Транспорт «Леени» подорвался на мине.
22 АВГУСТА. 594 и 291 полки противника достигли Ристи. Находясь на Таллиннском рейде, крейсер «Киров» был атакован авиацией противника, но благодаря грамотным действиям командира, корабль избежал прямых попаданий авиабомб. Залпы его орудий бесили гитлеровское командование, но крейсер оставался неуязвимым.
23 АВГУСТА. 254-ая дивизия противника вышла на рубеж реки Пирита. БКА-215, выполняя боевое задание по обеспечению войск на Ханко, выбросился на берег и был захвачен финнами. 15.30 Командиру отряда легких сил поступил приказ о выводе из Рижского залива эсминцев «Суровый» и «Артем». Оба корабля вели активные действия против немецких конвоев. Сообщения командиров о потоплении двух транспортов не подтвердились, хотя повреждения те, по всей видимости, получили. Бомбардировщики сбросили на них около 80 бомб, но корабли остались невредимыми.
24 АВГУСТА. Противник вплотную вышел к городу. 02.10 БТЩ-209 «Кнехт» и БТЩ-214 «Бугель», идя из Кронштадта с грузом авиабомб, подорвались на мине и затонули. 02.50 в штабе флота принимается решение о формировании первого конвоя с проверкой возможности вывоза раненых, женщин и детей морем. Определили следующий состав конвоя: транспорт «А.Жданов» (на его борту разместилось 860 человек), пароход ВТ-522 «Даугава», танкер-11, пять небольших каботажных пароходов. Охранение конвоя составили: ЭМ «Энгельс», ледокол «Октябрь», ГИСУ «Гидрограф», плавбаза «Аэгна», пять тральщиков. 07.00 Пяточек на мысе Пальяссаар за минной гаванью стал последней базой авиации флота в районе Таллинна (здесь базировался 71 полк истребительной авиации КБФ). Штатные аэродромы в Лаксберге и Юлемисте подвергались постоянным обстрелам противника и были выведены из строя. Из двух мощных полков осталось три истребителя И-153 и десяток И-16. Летного состава оставалось 15-20 человек. Остальная авиация была перебазирована на аэродромы в район Ленинграда. Но с этих аэродромов осуществлять прикрытие кораблей на первом этапе перехода было невозможно.
25 АВГУСТА. Наши войска несут большие потери и отходят за главную линию обороны города ближе к порту. Город простреливается на всю глубину артиллерией противника. Занят противником полуостров Юминданина, на котором установлены береговые батареи крупного калибра. Под угрозой захвата оказались мелкие острова залива Колга – Лахт. Враг медленно, но уверенно продвигается к Нарвскому заливу, встречая пассивное сопротивления. По приказу штаба КБФ формируется караван из девяти судов. По пути в Ленинград суда подвергаются непрерывным атакам вражеских самолетов и торпедных катеров. Четыре судна уходят на дно залива, пополнив список погибших и пропавших без вести.
26 АВГУСТА. Противник высадил десант на остров Мохни. Он лежит в трех милях к NNW от мыса Палганеэм. На холме маяк, небольшое селение и пост ВНОС. Остров захвачен, гарнизон эвакуировался на шлюпках и перешел на остров Вайндло. Попытки освободить остров не предпринимались.
Фашисты прорвались на окраину города к парку Кадриорг. На помощь бойцам и морской пехоте поспешило народное ополчение города из числа рабочих морского завода в Копли и эстонских мастеровых. Жителей не было видно. Они давно разбежались или попрятались в каменных подвалах. 105-я батарея ПВО оказалась в окружении. Полковник в отставке Е.Котов рассказывал: « На батарее неожиданно появились представитель политуправления флота К.П.Добролюбов и комиссар И.И.Струков. Оба политработника прорвались в самое пекло боя. Агитировать было некого. Командир 105-й батареи Е.П.Колпаков и наводчик Б.П.Тимофеев вели непрерывный огонь по противнику. Остальные бойцы отстреливались из стрелкового оружия. Заканчивались снаряды. Комиссары оценили обстановку, организовали контратаку и вывели бойцов из окружения». Благодаря грамотному руководству удалось спасти людей и оружие. В противном случае вспоминать об этом эпизоде было бы некому.
|
